Номер 513008
Недостроенный корпус военного госпиталя

[сразу к фотографиям экспедиции]

Первым делом меня смущают надписи на стенах: "Стой! Аварийно!". Я бы мог понять надпись при условии, если бы корпус был очень старым и ветхим, но здесь, напротив, он даже недостроен. То ли военные так отгоняют зевак, а быть может и впрямь забросили строительство из-за невозможности его продолжать. Спускаемся сначала в какой-то ров - что-то вроде углубления высотою в этаж, там залегает вход в здание.

Стройка была брошена очень давно, судя по съеденной ржавчиной арматуре. Чувствуется принадлежность здания к сфере медицины по маленьким помещениям, которые, видимо, должны были стать палатами. Прохожу весь этаж до конца, там видно стену другого - действующего корпуса и еще какие-то бетонные гейты, которые я обязательно исследую позже.

Этаж выше по несущим бетонным конструкциям повторяет форму первого, но некоторые перекрытия, сложенные из кирпича, устроены иначе. Осторожно выглядываю в окно. Там внизу в синих пижамах ходят коротко стриженые парни, по виду срочники. Двигаюсь дальше.

*
возможно, это покажется интересным:

Первый военный госпиталь в Москве (так называемый военно-временный госпиталь) был открыт в 1678 для раненых воинов — участников Чигиринских походов во время русско-турецкой войны 1676—81. Размещался в нескольких подворьях; царь Алексей Михайлович «указал лечить, поить и кормить из Большого дворца и раненых и лекарев, покамест они их лечить будут». В 1707 открылся «гофшпиталь для лечения болящих людей» в Лефортове (ныне Главный военный госпиталь). Во время Отечественной войны 1812 в качестве госпиталей использовались московские больницы, где оказывали помощь воинам не только русской, но и французской армии. В дальнейшем в связи с участием российских войск в военных действиях военные госпитали создавались на базе гражданских медицинских учреждений, учреждений Красного Креста, в школьных и институтских зданиях, в частных домах, в домах отдыха и санаториях. В годы Великой Отечественной войны в Москве действовало свыше 200 военых госпиталей, где лечилось свыше 600 тыс. больных и раненых, более 80% которых было возвращено в строй. В 1945 количество военых госпиталей сократилось до 15. На ряде зданий, где в годы войны размещались военные госпитали, были установлены мемориальные доски (2-й Боткинский проезд, 5; Гродненская улица, 5; 2-я Дубровская улица, 13; Сухаревская площадь, 3; Ленинский проспект, 8; улица Лестева, 9/13; Новая Басманная улица, 26; Большая Черкизовская улица, 12; платформа Яуза, улица 6-й километр, 2; Ленинградское шоссе, 10).

Верхние этажи становятся какими-то более просторными. То ли для привилегированных клиентов, то ли заканчивался строительный материал. Обхожу еще этаж, а при попытке пойти выше прихожу в некоторое удивление: лестница (бетонная и монолитная), отчего-то лежит несколько не на своем месте. А именно внизу! Можно пройти один пролет, а там выбраться на стену (благо, взяться есть за что), после чего выбраться на последний этаж. Идея подкупает своей оригинальностью, но от нее приходится отказаться, т.к. стена эта "смотрит" в окна работающего корпуса. Плюс пациенты во дворике.

Спускаюсь, иду к ранее замеченным ходам. Приходится спуститься как бы под фундамент здания, чтобы встать на почву и дойти до цели. Судя по загадочному рельефу, здесь собирались построить что-то подземное (может, морг?), а после засыпать землей. Это можно заключить из того, что, стоя там снизу, до нормального уровня почвы примерно полтора этажа. Вижу соблазнительный тоннель из бетона, который ведет к постройкам ниже. Здесь без вариантов: изображая заблудившегося туриста, быстрой, но прогулочной походочкой прохожу внутрь. Вся местность просматривается с верхних этажей работающего корпуса. Даю глазам привыкнуть к темноте, прислушиваюсь и только тогда включаю фонарь. Тоннель представляет очень большой интерес, судя по толстым стенкам (видно при входе), по его длине и направлению, ну и наконец, по тому, как сильно глубоко он залегает. Не дойдя до конца, я уже знаю, что несколько огорчусь - тоннель замурован, кладка старая и основательная. Возможно, все эти постройки, а именно, два корпуса госпиталя (один, в котором я был) и загадочные здания ниже, включая очень красноречивый ангар, должны были соединяться под землей.

Надо выбираться. Прячу всю технику. Если меня заметили, то я выйду с объяснением в виде философского рассказа о туалетной нетерпимости, если я выйду в амуниции, с камерой и фонарем, доказать военным, что я не шпион будет очень тяжело. Уходить решаю другой дорогой. К дырке в заборе ведет приличная тропинка, и пройдя через какой-то страшный котлован (возможно, хотели строить еще одно здание?), ухожу незамеченным.